Автор — Максим Миронов
Право и мораль — что важнее? Пара интересных решений коллегий присяжных
Участие коллегии присяжных (случайно отобранных людей) в рассмотрении дел — это важная часть как современного, так и исторического уголовного судопроизводства.
Институт присяжных заседателей многим учёным-юристам кажется наилучшей формой участия народных представителей в отправлении правосудия. По их мнению, он позволяет избежать возможных процессуальных ошибок и произвола со стороны недобросовестных или некомпетентных юристов, занимающих должности судей, прокуроров и следователей. На самом деле, гораздо сложнее любым способом повлиять на мнение двенадцати или десяти непредвзятых людей, чем на председательствующего судью, единолично принимающего решение. Предполагается, что присяжные с большей вероятностью вынесут справедливое решение.
Но, как известно, ни одна система не может работать безукоризненно, вот и институт присяжных заседателей тоже имеет свои проблемы. Как раз на них и решила обратить внимание своих читателей редакция «Фемиды», рассмотрев два весьма спорных решений присяжных в судебных процессах.
Дело Веры Засулич
Это один из самых известных политических процессов, который проходил ещё в позапрошлом веке, в 1878 году. Стоит отметить, что суд присяжных того времени немного отличался от соответствующего института судопроизводства в современности, поэтому укажем ряд особенностей. Во-первых, коллегия присяжных состояла из 12 присяжных и 6 запасных. Во-вторых, перед процессом приглашались 30 кандидатов, из которых стороны имели право отвести по 6 человек. И в-третьих, присяжным задавалось по три вопроса: было ли преступление; виновен ли подсудимый; если виновен, то в какой степени.
Веру Засулич судили за то, что она выстрелила из револьвера в градоначальника Санкт-Петербурга, Фёдора Трепова. Она не пыталась скрыться, и её сразу же задержали на месте преступления. Выстрел террористки не был смертельным, поэтому ей вменяли покушение на убийство.
Все не сомневались в результате процесса, так как вина была признана даже самой Верой Засулич — никто не мог представить, что оправдательный вердикт возможен. Именно поэтому к подготовке процесса отнеслись без должного внимания, и сторона обвинения оказалась в проигрышной позиции.
Все не сомневались в результате процесса, так как вина была признана даже самой Верой Засулич — никто не мог представить, что оправдательный вердикт возможен. Именно поэтому к подготовке процесса отнеслись без должного внимания, и сторона обвинения оказалась в проигрышной позиции.
На это повлияли несколько факторов:
1
выбор принципиального Анатолия Федоровича Кони в качестве председательствующего судьи;
2
непонятное решение обвинителя Константина Кесселя не участвовать в отборе присяжных;
3
удобный для стороны защиты состав коллегии присяжных, который удалось сформировать адвокату Петру Акимовичу Александрову.
Сам процесс мы можем представить по дневникам А.Ф. Кони, который в подробностях описал как речь адвоката и прокурора, так и момент оглашения вердикта присяжных.
Кессель настаивал на том, что в действиях Веры Засулич была цель убить Трепова, так как она использовала револьвер и целилась в левый бок, желая поразить сердце. Мотивы Засулич не интересовали обвинителя.
Кессель настаивал на том, что в действиях Веры Засулич была цель убить Трепова, так как она использовала револьвер и целилась в левый бок, желая поразить сердце. Мотивы Засулич не интересовали обвинителя.
Александров же посвятил всю свою речь мотивам данного действия, он указал присяжным на связь этого покушения с незаконным решением Трепова наказать Алексея Боголюбова, так несправедливо осуждённого за участие в манифестации молодёжи. Затем адвокат представил всю жизнь Засулич как череду ужасных несправедливостей. Александров нарисовал в умах присяжных поступок Засулич как восстановление справедливости, которая была не достижима другими способами. В итоге присяжным необходимо было выбрать, кому они больше сопереживают: это уже не простой ответ «виновна» или «невиновна», а нравственная оценка ситуации.
После блистательной речи адвоката и невзрачного выступления обвинителя большинство сопереживало Засулич и огласило вердикт «Невиновна!». В последствии приговор А. Ф. Кони был опротестован, а дело возвращено на новое рассмотрение, но на тот момент Засулич уже эмигрировала в Швейцарию.
Дело об убийстве тирана-сожителя
Это дело более современное, оправдательное решение по нему было вынесено 10 марта 1995 года Ивановским областным судом.
Заметим, что с XIX века суд присяжных существенно изменился. Теперь состав коллегии присяжных составляет 10 или 12 человек, в зависимости от уровня суда, а присяжные заседатели должны дать ответ на немного другие вопросы: имело ли место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении этого преступления; заслуживает ли подсудимый, признанный виновным, снисхождения или особого снисхождения (п. 1,3 и 4 ч. 1 ст. 299 Уголовно-процессуального кодекса РФ).
Заметим, что с XIX века суд присяжных существенно изменился. Теперь состав коллегии присяжных составляет 10 или 12 человек, в зависимости от уровня суда, а присяжные заседатели должны дать ответ на немного другие вопросы: имело ли место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении этого преступления; заслуживает ли подсудимый, признанный виновным, снисхождения или особого снисхождения (п. 1,3 и 4 ч. 1 ст. 299 Уголовно-процессуального кодекса РФ).
Суть дела заключалась в том, что женщина ножом убила своего сожителя, который пьянствовал, сквернословил и отбирал у неё деньги для покупки спиртного.
Присяжные заседатели признали доказанность того, что колото-резаное ранение мозга, от которого последний скончался, причинила покойному именно К., но на третий, главный вопрос вся коллегия единогласно ответила «Нет, невиновна!» При этом Кассационная палата Верховного Суда РФ не изменила решение Ивановского областного суда, так как посчитала, что коллегия присяжных заседателей дала чёткий ответ о невиновности обвиняемой.
Нельзя сказать, что подобные случаи часто встречаются в современной судебной практике, но можно утверждать другое. Описанные процессы свидетельствуют о том, что присяжные в отличие от профессиональных юристов не могут формально ответить на вопрос о виновности подсудимого — простые граждане всегда рассуждают с позиции морали и в итоге отвечают на немного иные вопросы. Например: «Можно ли осудить человека, убившего другого, чтобы избавиться от физических или нравственных истязаний со стороны убитого?»; «Можно ли оправдать подсудимого по соображению: на его месте я поступил бы так же, как он?». Эти вопросы ещё в 1908 году сформулировал судебный деятель П.С. Пороховщиков.
Нельзя сказать, что подобные случаи часто встречаются в современной судебной практике, но можно утверждать другое. Описанные процессы свидетельствуют о том, что присяжные в отличие от профессиональных юристов не могут формально ответить на вопрос о виновности подсудимого — простые граждане всегда рассуждают с позиции морали и в итоге отвечают на немного иные вопросы. Например: «Можно ли осудить человека, убившего другого, чтобы избавиться от физических или нравственных истязаний со стороны убитого?»; «Можно ли оправдать подсудимого по соображению: на его месте я поступил бы так же, как он?». Эти вопросы ещё в 1908 году сформулировал судебный деятель П.С. Пороховщиков.
Таким образом, хочется задаться вопросом: есть ли место для морали во время вынесения приговора подсудимому? Надеемся, что приведённые в статье судебные процессы и выводы, касающиеся института присяжных заседателей, заинтересовали наших читателей и натолкнули на новые мысли в этой области.
