Право в потоках информации

Право в потоках информации

Автор — Алексей Сергейчук

Наше время — это период колоссального развития науки и, как следствие, появления новейших информационных ресурсов, программ и особых способов оцифровки информации различного рода. Однако такое развитие сказывается не только на уровне жизни населения, занятости, экономическом росте или на создании научного базиса для дальнейших достижений, но и в тех общественных отношениях, которые складываются в правовой и экономической сферах. Давайте задумаемся о том, к чему может привести такое изменение окружающей действительности и какие изменения мы ещё не заметили в них.

Ключ к пониманию таких изменений кроется в понятии датаизма — религии данных. Согласитесь, данный термин позволяет по-другому взглянуть на окружающий мир. В соответствии с парадигмой [ред. Парадигма — истины, в границах которых находится общепринятая и доказанная реальность] датаизма окружающая нас действительность является бесконечным потоком информации, а ценность каждого отдельно взятого субъекта информационной системы определяется его вкладом в обработку данных. Если спроецировать эту концепцию на указанные выше реалии и учесть её новое социальное значение, можно будет сказать, что что экономика и право — это некие инструменты, позволяющие регулировать, преобразовывать и применять информацию.

Причину, по которой мы наблюдаем такое явление, определил Юваль Ной Харари. По его мнению, проблема заключается в способах распространения информации.

Во всех сферах общественной жизни встречаются разнообразные связи между субъектами. Такие связи, регулируемые правом, называют правоотношениями. Однако вариативность возможностей взаимосвязи таких субъектов безгранична, поэтому нередко отношения выходят за рамки правового регулирования.

Можно справедливо заметить, что такие принципы, как суверенитет государства, неприкосновенность государственных границ, тайна личной жизни, имущественная самостоятельность, равенство, стираются в рамках открытого информационного пространства, или, другими словами, Интернета.

Правовое регулирование

В датаистической реальности оно должно установить нормы, регулирующие абстрактное информационное пространство, тем самым решив проблему ограниченности в обработке всей информации, проходящей через Сеть. Кроме того, правовые принципы отражают установленные обществом реалии, а значит, при изменении общественных идеалов, идей и устоев принципы также будут видоизменяться в рамках международного и внутригосударственного права.

Например, перед нами встаёт вопрос об алгоритмизации правовых процессов. Человек, являясь субъектом права, обрабатывает информацию посредством чувств и эмоций, и такой способ существенно уступает информационным алгоритмам обработки данных. Из этого можно сделать вывод, что информационные алгоритмы, не имеющие чувств, более прагматичны, а значит, и более надёжны. Вполне вероятно, что принцип равенства субъектов гражданского оборота с течением времени будет видоизменяться в сторону приоритета автоматизированных решений над человеческим восприятием.

Более того, можно предположить, что новые информационные алгоритмы будут настолько мощнее, что это позволит анализировать поведение человека и возможные его деяния, тем самым определяя качественное содержание личности в обществе. Иными словами, уголовная и административная отрасли права в рамках превенции [ред. Превенция — профилактические меры и нормы, направленные на предотвращение правонарушений] смогут оценивать перспективы поведения человека в будущем.

Остаётся открытым вопрос контроля данных. В общем понимании передача информации осуществляется посредством особых интернет-агентов. Их можно разделить на два вида: агрегаторы информации — сайты, которые собирают информацию, и кураторы информации — программы, которые редактируют и обрабатывают информацию, позволяя ей перемещаться дальше. Таким образом, интернет-агенты выступают в роли посредников передачи информации. Исходя из этого, правовой контроль информации зависит от степени участия государства в передачи информации, что, в свою очередь, образует цифровой паноптикум — своего рода оруэлловскую версию «большого брата».

Также стоит сказать, что довольно большое количество частных IT-компаний вовлечены в деятельность по обработке информации с целью установления контроля над рынком. Такие сомнительные бизнес-практики привели к принятию ООН «Руководящих принципов предпринимательской деятельности в аспекте прав человека» в 2011 году. Этот документ регламентирует принципы, в соответствии с которыми бизнес-структуры обязаны ставить права и свободы граждан выше потенциальной прибыли.

В 2016 году Федеральный закон «О противодействии терроризму» регламентировал некоторые положения, направленные на регулирование сбора и хранения информации о своих пользователях крупнейшими операторами связи в целях противодействия терроризму. Таким образом, государство получило возможность собирать информацию о пользователях в целях сохранения общественной безопасности. Однако из-за отсутствия вычислительных мощностей для обработки информации в таких объёмах эффективное предотвращение террористических актов не представляется возможным.

Не стоит забывать и про практику электронно-пропускной системы в Российской Федерации в период введения мер по борьбе с распространением коронавирусной инфекции. Такой подход к решению проблемы основан на идентичных системах обработки данных о пользователях. В рамках административно-охранительной и административно-распорядительной деятельности такое решение проблемы позволило собрать и обработать информацию о тысячах пользователей.

На основе приведённых примеров можно сделать вывод о том, что изменения правовой среды в рамках датаистической составляющей концепции трансгуманизма ближе, чем нам кажется. Замещение человека алгоритмом, контроль над Интернет-средой и оцифрация человеческого сознания — лишь вопрос мощности информационных алгоритмов и, конечно, времени. Установление особого правового режима в области распространения информации позволит обезопасить существующие в действительности общественные отношения, которые право в соответствии со своим социальным назначением и призвано контролировать. Более того, явно прослеживается тенденция Российской Федерации к информационной автократии и установлению особого информационного контроля на внутригосударственном уровне, что выражается в стремлении контролировать потоки информации в разных сферах общественной жизни.

Стоит отметить, что датаизм, при его принятии обществом, не навредит социуму, поскольку мы говорим не о создании искусственного интеллекта со способностью к развитию, а о той же машине, выполняющей специальную программу, но уже работающей как с глобальной информацией, так и с сознанием человека. Также будет соблюдён и баланс на рынке труда: на смену устаревшим профессиям придут совершенно новые. Более того, датаизм станет полезным и для экономики: предприятия получат возможность стать более эффективными за счёт автоматизации тех видов деятельности, которые сейчас сильно востребованы на рынке «живого» труда и без которых невозможно обойтись в современной экономической практике. Управленцы также обретут новые возможности, которые позволят им более эффективно осуществлять свои основные функции.

Так стоит ли нам пойти по идеям датаизма и оцифровать не только все области знаний, отдав машине функции, связанные с поиском информации (что сейчас и происходит), но и интегрировать в эти сферы человека, оцифровав его разум и, возможно, даже целое сознание, сделав возможным передачу задач по обработке информации машине? Звучит пугающе, однако это направление кажется бесконечно перспективным и обещает много новых возможностей.